Пожевав сиденье снегохода, футляр для видеокамеры и шляпу Пола Никлена, самка белого медведя не теряет надежды найти хоть какую-то еду. «Ледяная полоска земли рядом с нашей стоянкой была излюбленным местом прогулок этих хищников, желавших лишь одного – чем-то подкрепиться», – вспоминает фотограф.
На Шпицбергене уже ночь, но его дикие обитатели не спят. На одном из островов архипелага в устье реки в долине Адвентдален крачки резко взмывают в воздух: две большие полярные чайки – похитительницы птенцов и яиц – на опасно близком расстоянии. Крачки строят мощную оборону: яростно угрожают чайкам своими красными клювами, сбиваясь во что-то наподобие облака с торчащими из него острыми ножами.
Тактика срабатывает. Чайки облетают крачек стороной и кругами смещаются к центру острова, низко пролетев над парой гнездящихся на земле гаг, сараем для упряжных собак и одиноко пасущимся в тундре оленем.
Шпицберген, некогда один из крупнейших в мире полигонов по методичному уничтожению дикой природы, стал одним из самых охраняемых заповедников планеты.
Дрейфующие льдины Баренцева моря пока выдерживают вес взрослого медведя. Но этот молодой самец совершает прыжок в меняющийся мир.
Это типичная летняя ночь для Шпицбергена. В Приполярье нет, пожалуй, других областей, которые могли бы поспорить с этим архипелагом по биологическому многообразию. Особое раздолье на Шпицбергене для белых медведей. Примерно половина из трех тысяч обитающих в районе Баренцева моря особей взращивают свой молодняк на островах архипелага. Миллионами слетаются на Шпицберген и морские птицы, а в его прибрежных водах обитает пять видов тюленей и 12 видов китов. Прекрасно себя чувствуют на богатом моллюсками мелководье Баренцева моря атлантические моржи, а в тундре нагорий и долин Шпицбергена пасутся северные олени и охотятся песцы.
Перевернутый волнами обломок ледника уносит в море. Отдаленные острова Шпицбергена обнаружили в XII веке викинги. Их использовали как опорные пункты китобои, ученые и исследователи Арктики. Сегодня всего две с половиной тысячи человек считают этот архипелаг под суверенитетом Норвегии своей родиной.
Больше чем наполовину скованная ледниковым панцирем, эта земля сурова и безжалостна. Лишь примерно на десяти процентах ее территории достаточно почвы и света для того, чтобы здесь что-то росло. За те пять часов, что я летним днем карабкался по каменистым склонам горы Норденскиолд, мне встретились всего семь видов растений, да и те с трудом влачили жалкое существование, спасаясь от непогоды в трещинах скал.
Когда-то, изучая потенциал выживания человека на Крайнем Севере, датский археолог Повл Симонсен ввел понятие «предел возможного». Так вот, очень долгое время Шпицберген находился за этим пределом. Сюда не ступала нога древнего человека, не пытались задержаться здесь викинги, не стремились обживать эти земли эскимосы. И в наши дни, когда ежедневно из Осло на Шпицберген отправляются авиарейсы, здесь живет не более двух с половиной тысяч человек, в основном шахтеры.
Тюлени выводят потомство на ледяных платформах, но из-за потепления климата площади таких платформ сокращаются.
Но для некоторых видов животных Шпицберген – кладезь жизни. Биологический механизм здесь работает «на топливе» Гольфстрима: одно из его ответвлений подходит к западному побережью острова Шпицберген, другое, вливаясь в Баренцево море, обтекает архипелаг с юга. Именно это теплое течение (пять с половиной градусов) не дает воде замерзнуть и способствует появлению здесь каждую весну большого количества планктона. Он привлекает китов, косяки мойвы и сайки, которыми питаются морские птицы и тюлени. А тюлени в свою очередь являются пищей для белых медведей Шпицбергена. Взрослые медведи (самцы обычно весят около 600 килограммов, самки – вдвое меньше) должны потреблять большое количество жира. Это дает им энергию для передвижений по обширным территориям архипелага, площадью 373тысячи квадратных километров. Основной источник этой энергии – мясо кольчатых и бородатых тюленей.
Если на Крайнем Севере нет льда, мать-медведица не может полноценно охотиться, а значит – прокормить своих малышей. Этот бесснежный пейзаж у мыса Фэншо дает представление о том, как может выглядеть Арктика без льдов в будущем.
Богатые пищей прибрежные воды Шпицбергена ежегодно привлекают и множество морских птиц. В мае-июне, когда отступает лед и тундра освобождается от снежного покрова, здесь можно наблюдать настоящее нашествие пернатых. Их более трех миллионов, хотя видов немного – 28. И только один из них – тундряная куропатка – живет на этой суровой земле постоянно, умудряясь находить здесь пропитание круглый год. Остальные птицы прилетают на архипелаг, чтобы размножаться в безопасности и вдоволь наесться.
На Шпицбергене обитает почти половина белых медведей региона Баренцева моря – три тысячи особей. Но этот зверь, ставший символом Арктики, не единственный, чье существование связано с морем.
Такие идеальные условия птицам обеспечила природа. Береговая линия Шпицбергена – это сплошные отвесные скалы со множеством выступов, достаточно широких, чтобы там можно было свить гнездо, и в то же время недоступных для хищников, таких, например, как песцы.
Супружеские пары глупышей, толстоклювых кайр и моевок, иногда селятся вперемешку на одном утесе. Они занимают эти выступы на один сезон и вскармливают птенцов на дарах моря, которые добываются прямо под своим «балконом». Летом, в полярный день, пища доступна круглые сутки. Но уже с наступлением осени, в сентябре, птицы спешат покинуть Шпицберген.
В начале 1900-х годов охотники за бивнями моржей практически истребили их колонии на Шпицбергене. С 1952 года моржей стали охранять, и популяция начала восстанавливаться. Поголовье этих животных на архипелаге в прошлом году уже составляло 2,6 тысячи особей.
А постоянные обитатели Шпицбергена, похоже, прибегают к одной из двух известных тактик выживания в условиях суровой арктической зимы: либо надо продолжать охотиться, либо запасаться едой. Белый медведь взял на вооружение первую тактику и терпеливо, изо дня в день сторожит на льду тюленьи «отдушины», поджидая, когда наконец «обед» покажется на поверхности. У песцов – смешанная стратегия. В камуфляже из белого меха они и в холода продолжают охотиться, но, если настают совсем тяжелые времена, раскапывают свои пищевые запасы, заготовленные на месяцы вперед. В этих краях хорошие запасы вообще часто вопрос жизни и смерти.
Питательные вещества из почвы смываются прибрежными волнами в океан, подпитывая морские анемоны и мягкие кораллы.
Северный олень и белая куропатка к зиме стараются растолстеть, поглощая как можно больше еды. Олени часами жуют и жуют без остановки, затем делают короткую передышку и вновь приступают к трапезе, невзирая на время суток. Таким образом им удается нарастить до десяти сантиметров бесценного подкожного жира. Когда пищи в холода не хватает, этот их жир – настоящее спасение.
Толстоклювые кайры ныряют у Медвежьего острова за рыбой – ее здесь видимо-невидимо. Эти упитанные морские птицы размножаются на Шпицбергене сотнями тысяч, но зимовать предпочитают в Исландии или Гренландии.
Обитатели Шпицбергена сумели приспособиться к Арктике с ее жестокими морозами и скудной растительностью. Но есть один фактор, на который им сложно среагировать за короткий эволюционный срок, – это человек.
Гора Магдалена – самая большая на архипелаге Шпицберген. Лед покрывает более половины территории всех его островов, лежащих в 645 километрах к северу от материковой Норвегии.
С XVII по XIX век китобои использовали Шпицберген как базу для охоты на могучих представителей китообразных, чей подкожный жир перерабатывался в дорогостоящее китовое масло. В 1612 году во время одного из таких плаваний на Шпицберген голландского судна «Нептун», как потом рассказывал его капитан, в Баренцевом море было так много китов, что нос корабля буквально рассекал стаи морских гигантов, словно глыбу льда.
К концу XVIII века непомерный интерес людей к китовому маслу поставил этих животных на грань выживания. Одни только голландские корабли уничтожили около 50 тысяч гренландских китов, а ведь эти долгожители – рекордсмены среди млекопитающих.
Полакомившись на мелководье моллюсками, атлантический морж продвигается к берегу. Этот крупный самец способен с помощью чувствительных усиков на морде (вибриссов) за один день достать из воды, вылущить и проглотить более тысячи моллюсков.
Сегодня их осталось примерно 10 тысяч – в основном в Беринговом и Чукотском морях, а также в море Бофорта. Покончив с китами, охотники переключились на тюленей – из-за бивней, в результате, и этот вид был почти истреблен.
Чтобы прокормить своих детенышей, песцы охотятся на атлантических тупиков, а также на других пернатых и отложенные ими яйца. Зимой в поисках объедков эти хищники прочесывают заснеженную равнину.
К концу Первой мировой войны суверенитет над архипелагом по Шпицбергенскому трактату получила Норвегия, хотя на его ресурсы претендовали также Швеция и Россия. Первая русская геологическая экспедиция побывала на Шпицбергене в начале прошлого столетия, дав старт русской угледобыче на архипелаге.
За Россией на острове Западный Шпицберген остались три шахтерских поселка – Баренцбург, Пирамида и Грумант – и право осуществлять добычу угля (в Пирамиде и Груманте она была в 1995 году приостановлена), научную деятельность и туризм. На островах два официальных языка – норвежский и русский, не требуется россиянам и виза.
С подписания Шпицбергенского трактата начался новый отсчет времени. За прошлый век норвежские власти сумели остановить незаконную эксплуатацию богатств архипелага. Некогда один из крупнейших в мире полигонов по методичному уничтожению дикой природы стал одним из самых охраняемых заповедников планеты.
Экосистема Шпицбергена включает в себя небо, море и побережье. Малые гагарки гнездятся на уступах скал и ныряют за веслоногими раками. Разложившиеся останки птиц и их помет служат удобрением для зарослей мхов, в которых устраивают засаду песцы.
Сегодня 65 процентов территории Шпицбергена и 75 процентов его акватории входят в национальные парки и природные заповедники. Такая природоохранная политика стала постепенно приносить плоды. Популяция моржей Шпицбергена, сведенная до нескольких сотен к середине прошлого века, уже насчитывает более 2,6 тысячи особей. Еще один пример постепенного восстановления популяции – северные олени. На территории архипелага в 1920-е годы их паслось около тысячи. Сейчас, по данным некоторых экспертов, число их возросло в десять раз.
Времена массовой кровавой бойни прошли, но косвенно цивилизация продолжает неблагоприятно влиять на дикую природу. Токсичные вещества, такие как полихлорированные бифенилы и перфторированные соединения, достигают Шпицбергена через воздушные потоки и океанические течения. Эти вещества проникают в жировую ткань полярных чаек, поморников, песцов и тюленей, ослабляя их иммунную систему. Белые медведи архипелага подвергаются гораздо большему воздействию загрязняющих примесей, чем их сородичи на Аляске и в Канаде.
Отступление ледника на Шпицбергене
И этим беды обитателей архипелага не исчерпываются: изменение климата приводит к исчезновению летних дрейфующих льдов на Шпицбергене, уменьшая ареал белых медведей. Дикая природа научилась выживать в экстремальных условиях севера. Однако теперь, когда углубляется процесс глобального потепления, северным птицам, рыбам и млекопитающим придется вновь приспосабливаться к изменяющимся условиям.
Но надежда все-таки есть. В одном из заброшенных на острове Западный Шпицберген шахтерских поселков несколько десятков моевок начали гнездиться на оконных уступах брошенных домов, словно это уступы на утесах. Они, как и в природе, взмывают вверх и ныряют в залив, чтобы ловить собирающуюся там большими косяками рыбу. Своим, птичьим способом они расширяют пределы возможного. Здесь, на севере, благоприятная возможность выжить и найти источник пропитания может возникнуть в самых, казалось бы, мало для этого подходящих местах.
National Geographic Россия
Текст: Брюс Баркотт, фотографии: Пол Никлен
Journal information